Первые памятники, зафиксировавшие богослужебные песнопения, сохранились от конца XI века. Знаменная нотация использовалась в большинстве древнерусских нотных рукописей и впоследствии сохранила своё приоритетное значение вплоть до конца XVII века, когда произошёл переход на пятилинейную нотацию.
Велико значение Кирилло-Белозерского монастыря в истории России – это крупнейшая обитель, основанная в 1397 году и к середине XV века ставшая одним из духовных и культурных центров Руси. Он известен своими традициями книгописания: именно в его стенах был создан первый в истории России каталог библиотеки монастыря, составленный неизвестным монахом в конце XV века, опубликованный в 1897 г. Н.К. Никольским под названием "Описание рукописей Кирилло-Белозерского монастыря", а певчие монастыря внесли весомый вклад в развитие русского церковного пения и его теоретическое осмысление.
В настоящее время в собрании Кирилло-Белозерского монастыря, хранящемся в Российской национальной библиотеке, сохранилось восемь написанных на бумаге, полностью нотированных (одна частично нотированная) рукописей XV века. Они охватывают период с 1430-х годов до начала XVI века и отражают репертуар богослужебных нотированных книг своего времени.
Кирилло-Белозерские рукописи XV века чрезвычайно важны в истории русского богослужебного пения ещё и потому, что именно в них впервые появляются музыкально-теоретические руководства, названные Максимом Викторовичем Бражниковым (русский музыковед, палеограф, исследователь древнерусской музыки) "Азбуки-перечисления". Музыкальная теория в Кирилло-Белозерском монастыре активно развивалась на протяжении столетий, многие новые типы руководств были созданы именно в нём, в том числе известный "Ключ знаменной" инока Христофора (1604 год).
Русское церковное пение сформировалось на основе греческих и болгарских песнопений, хотя сама Болгария заимствовала церковное пение столетием раньше из Византии. Нотопись церковного пения на Руси поначалу была безлинейной. Высота и длительность звука обозначались особыми знаками, которые помещались над словесным текстом. Они назывались крюками, знаменами, столпами. Отсюда происхождение названия «знаменный» распев.
Борис Павлович Кутузов (публицист, был регентом Спасского собора Андроникова монастыря г. Москвы) так характеризует знаменное пение: «Русский знаменный распев, поистине иконописная музыка, имеет примерно ту же трагическую судьбу в отечественном искусстве, что и древняя икона, сначала отвергнутая и забытая на несколько столетий, но не так давно открытая и реабилитированная». В свою очередь музыковед Юрий Николаевич Холопов отмечал: «Знаменный распев принадлежит тому богатейшему комплексу национальной культуры, куда входит и прославленное русское зодчество, и всемирно известная иконопись. Древнерусское певческое искусство – явление одного с ними уровня, одного этически-художественного достоинства; это ценнейшее сокровище культуры русского средневековья».
Б.П. Кутузов уточняет, что знаменное пение звучало во многих наших храмах до середины XIX века, а в некоторых монастырях и соборах оно звучало вплоть до их закрытия уже в советское время. У старообрядцев знаменный распев звучит и ныне. М.В. Бражников посвятил делу восстановления музыкальной культуры Древней Руси всю свою жизнь. Многовековая история русского знаменного пения запечатлена в тысячах рукописных певческих памятников XI-XX веков. Расшифровкой старинных текстов, подбором ключей к расшифровке музыки, записанной древними певческими знаменами, занимались М. Бражников, А. Кручинина, Б. Кутузов, П. Шеронов, А. Королёв, Д. Костарев, Т. Швец, Т. Погодин, В. Томачинский, Г. Пожидаева, Т. Успенская и другие.
В 1551 году Стоглавый Собор вынес постановление, обязывающее духовенство всех городов создавать у себя на дому народные школы обучения грамоте, книжному письму, чтению и церковному пению. Большое внимание уделялось подготовке певчих и регентов. В связи с этим, Иван Грозный учредил в Александровской слободе нечто вроде высшей школы певческого искусства, которая постепенно переросла в Московскую школу. Своеобразной формой певческой школы являлись сами церковные хоры. Создаваемые при храмах, они способствовали выявлению и развитию певцов и регентов, среди которых можно выделить такие известные имена: братья Роговые, Фёдор Христианин, архимандрит Исаия (Лукошко) и другие. Ф. Христианин достиг особого успеха в области виртуозности пения и сочинения песнопений знаменного распева. Немалый вклад в искусство церковного пения внесла Новгородская школа с её яркими представителями Маркеллом Безбородным и Опекаловым, которые считаются первыми русскими знатоками пения.
Монастырское пение на Руси отличалось своей умеренной особенностью, своим стилем и манерой исполнения. Именно в монастырях сохранились старинные традиции уставного церковного пения, так как оно не попало под влияние композиторов и певцов западного направления. Особой неповторимостью каждого монастыря отличалась исполнительская манера. Например, существовало такое понятие, как «Валаамское пение», где мужской хор пел старинным знаменным распевом, а техника вокализации основывалась на простых народных интонациях разговорной речи.
Кирилло-Белозерский монастырь - один из крупнейших центров певческого искусства Московско-Суздальской Руси, ведущий свои богатейшие певческие традиции ещё от новгородского мастера знаменного пения Василия Рогова (в иночестве Варлаама), бывшего во второй половине XVI века игуменом Кирилло-Белозерской обители. В конце XVI - начале XVII века в Кирилловом монастыре была целая плеяда мастеров знаменного пения - это опытные головщики Илларион Новгородец, Влас, Филофей (слепой), Феодосии Бык и другие. Известны также имена многих рядовых иноков-крылошан: Христофора, автора ценного теоретического руководства по знаменному пению, Трефилия, Нифонта, Досифея, Епифана, Савватия, Пафнутия и других.
Мы обратились к игумену Николаю (Ананьеву) (сейчас игумен Заоникиевой пустыни в Вологодском районе) и послушнику Кирилло-Белозерского монастыря Владимиру Городову, который поёт знаменным распевом, чтобы узнать о применении знаменного распева в наше время на примере Кирилло-Белозерского монастыря.
Игумен Николай (Ананьев): «Авторами знаменного пения на Руси были многие талантливые певчие, которые пели разными напевами: южными и северными. В Кирилло-Белозерском монастыре был создан свой напев, в основу которого легли северные. Сейчас во многих монастырях песнопение построено на основе обиходного пения, оно упрощённое, записанное современной нотацией. В больших соборах, монастырских храмах используется часто партесное пение, в основе которого лежит многоголосное хоровое исполнение композиции. Некоторые композиторы, такие как П.И. Чайковский, С.В. Рахманинов, писали партии специально для церковного хора на несколько голосов. Но одно дело, когда человек воспитывался в церковной среде и с юности слышал все распевы, напевы, попевки и так далее и он творил духовную музыку, и другое дело, когда светский композитор брался за написание духовной музыки.
В России во многих храмах и монастырях певческая преемственность была прервана в годы гонений на церковь, поэтому сейчас в монастырях не всегда можно услышать знаменное пение. В Кирилло-Белозерском монастыре есть попытки его воссоздать, но его грамматика очень сложная, специалистов, которые бы высокопрофессионально в нём разбирались, сейчас найти трудно, даже в семинариях преподают учебный обиход и лишь в регентских школах - знаменное пение».
Послушник Владимир Городов: «В знаменном распеве используются так называемые крюки, отсюда второе название – крюковое пение. Но что такое знамя? Знамя можно воспринимать в нескольких значениях: как предупреждение, как указание на что-то, как убеждение в чём-то. Знаменное пение полюбилось в северных районах Руси. Я подвизаюсь в Кирилло-Белозерском монастыре 13 лет, а до этого семь лет в Спасо-Прилуцком монастыре в Вологде и в Павло-Обнорском монастыре, там старались возродить традиции знаменного пения. Оно всегда одноголосное, это не значит, что поёт один человек, это значит, поют как бы одним голосом и при этом пение не завуалирует слово. В русской древней церкви всё было подчинено слову, логосу, то есть Христу Богу. А сейчас всё подчинено ноте и за пением порой не разобрать слов, нарушаются ударения, непонятны слова, зато красивое звучание. А красным, то есть красивым, называлось только знаменное пение. Партесное пение красиво звучит, можно заслушаться, но подчас человек отвлекается и не улавливает смысл молитв. А знаменное пение само собой настраивает на молитву, особенно, если поют несколько певчих. Оно предполагает неспешность, вдумчивость в слова. А партесное всегда рождает страсть, наслаждение самим пением, тогда как знаменное пение поётся бесстрастно, сердцем, и страсти умолкают в душе. Душа наша -христианка, она чувствует это. Знаменное пение удлиняет богослужение, потому что мы поём так, как раньше, а службы раньше шли дольше. Мы монахи, мы пришли работать Богу, поэтому и спешить нам на богослужении нельзя. Здесь самое главное – это молитва, и для монаха молитва – тоже самое главное. Как Господь сказал: «…и воздаждь вышнему молитвы твоя и призови мя в день скорби твоея, и изму тя, и прославиши мя». Чем мы можем прославить Бога? Молитвой!
- Владимир, у кого Вы научились петь знаменным распевом?
- Это было в 1997 году: Татьяна Алексеевна Успенская преподавала у нас пение, нотную грамоту. На занятие она принесла аудиодиск регента хора Валаамского монастыря иеродиакона Германа (Рябцева). Я, как только услышал это пение, сразу понял – это моё. До этого я пел партесом около года, но загоревшись знаменным пением, стал изучать его самостоятельно с помощью литературы. В Спасо-Прилуцком монастыре я услышал знаменное пение в исполнении Бориса Павловича Кутузова, который туда приезжал. Он много рассказывал про знаменный распев.
Знаменное пение – это продукт веры наших предков. Они к XVI веку составили всё церковное богослужение знаменным пением. Сейчас расшифровщиков знаменного пения не так много, а чтобы сердце пело правильно, нужно правильно понять крюки, знаки знаменного распева. В каждом богослужении был свой смысл. Хватит ли нам сил восстановить это пение - неизвестно. Но могу точно сказать, что знаменное пение – это смысл моей жизни в христианстве. И я верю, что оно не даст себя убить, потому что это дух Руси, дух русского народа. У нас сейчас не русский стал народ, а русскоязычный. Нельзя забывать свои корни, а корни наши – Церковь. Русские сильны духом, а так как знаменное пение – это дух русского народа, то и уничтожить его нельзя.
Знаменное пение – это и оружие, и лекарство, потому что если плохо на душе, то пропоёшь молитвы, тропарь Богородице, Господу нашему, своему святому… и на душе становится легко. Никто не может запретить человеку молиться, а во время молитвы Господь всегда рядом. Я не могу предать знаменное пение. Я знаю, что за каждое пустое слово мы будем отвечать перед Богом. И не только за праздное слово, но ещё и за каждое слово, сказанное на богослужении одним языком, когда не работает ни ум, ни сердце.
Знаменное пение – трудное, его надо понять. Когда его поймёшь, то появляется сугубое желание заниматься им. Оно взялось не на пустом месте, а из русских народных напевов, которые были обработаны и преобразованы. Здесь нет авторства, оно как народное, а распевщики лишь окультурили его, и так как оно вышло из народа, то в нём до сих пор живёт дух народа».
Особое сосредоточенное внимание к Слову Божиему на богослужении может объяснить появление знаменного распева. Отрадно, что в монастырях Северной Фиваиды оно звучит и в наши дни, и есть люди, которые прилагают усилия, чтобы знаменное пение не осталось только в исторических хрониках, а возродилось и применялось в богослужениях, не став лишь музейным экспонатом в древних книгохранилищах. Знаменное пение – это пение единой Русской Церкви, звучавшее в ней семь веков. У его истоков стояли такие подвижники, как преподобный Феодосий Печерский, такое пение слышал преподобные Сергий Радонежский и Кирилл Белозерский. Богослужебное пение рассматривалось как продолжение монашеского молитвенного делания. Молитвенный подвиг русских православных людей отпечатался, закрепился в знаменном распеве, вобравшем в себя опыт великих подвижников Церкви, ставшем достоянием всей Церкви, всех её членов.
Мария ГОЛУБЕВА
Фото автора
Использованная литература: П.И. Сикур. «Церковное пение. Подготовка дирижёров и регентов к работе с хором». – М.: «Русский Хронографъ», 2012. – 496 с.; «Школа знаменного пения», составитель Б.П. Кутузов. – М.: «Издание Спасского собора Андроникова монастыря», 2000.
Традиции знаменного пения в обители преподобного Кирилла // Новая жизнь. – 18 октября 2019 г. - № 42
