В этом очерке хотелось бы взглянуть на собор в ранний период его истории.
Одно из первых сохранившихся до наших дней подробных описаний Софийского собора относится к 1627 году, появилось оно благодаря трудам князя Ивана Мещерского и подьячего Федора Стогова, составлявших «по указу» царя Михаила Федоровича писцовую книгу Вологды.
Цель их была сугубо светская - налогообложение посадского населения, но подробное описание касалось не только жителей и их дворов, но и крепости, храмов, архиерейского дома и тому подобного.
Сотную, то есть выписку, из этого документа в 1904 году опубликовал известный вологодский краевед Иван Суворов.
В документе читаем: "В городе-ж Соборная церковь Софеи Премудрости Божией, каменная, о пяти верхах; главы побиты железом белым, да два пределы: предел Усекновения Честныя главы Иоанна Предтечи, другой предел Святаго Мученика Феодора Стратилата".
Придел в честь Феодора Стратилата напоминает нам об эпохе царя Федора Ивановича, в правление которого трудами святителя Антония Вологодского был достроен и освящен (пусть частично) Софийский собор.
Практика освящения приделов в честь святого покровителя правящего царя была в то время очень распространенной, вспомнить хотя бы надвратную церковь в Кирилло-Белозерском монастыре, освященную в честь святых покровителей сыновей Ивана Грозного Фёдора и Иоанна.
Писцы особое внимание уделяют описанию икон в соборном иконостасе, особенно внимательны они к украшениям (взгляд налоговых инспекторов здесь четко виден).
Вот, например, описание храмовой иконы: «На правой стороне царских дверей образ местной Софеи Премудрости Божией обложен серебром басменным, венцы разные золочены, пелена камка лазорева, опушена камкою червчатою; свеча тощая, росписана разными красками».
По данным этого описания иконостас в соборе пятиярусный, но если местный ряд описывают досконально, то остальные ряды удостоены только упоминания о том, что в каждом из них по 25 икон «на золоте».
Иконостас собора был богато украшен, вот как об этом пишут писцы: «Перед Деисусом, и перед праздники, и перед пророки в трех тяблех подсвечники деревянные, точеные с яблоки; позолочены и посеребрены; промеж икон во всех тяблех столбцы деревянные, посеребрены».
Далее на нескольких страницах читаем подробнейшее описание книг, богослужебных сосудов, ризницы. Все изобилует золотом и серебром, дорогими тканями. Скрупулёзность описания кажется даже излишней, но перед глазами встает во всем великолепии богатейший кафедральный собор.
Упомянули писцы и гробницы двух вологодский архиереев Корнилия и Нектария, которые к тому моменту уже были похоронены в соборе. Об этом написано следующее: «Да в церкви-ж, на левой стороне, гробницы прежних Вологодских архиепископов. Над гробницею Корнилия архиепископа шесть образов пядниц, обложены серебром басмянным, венцы разные, на гробнице покров шит золотом и серебром в лом по бархату по черному; лампада железная, налита воском над гробницею Нектария архиепископа три образа пядниц, обложены серебром басмянным».
Подробно описан и штат собора. «В Соборе у Софеи Премудрости Божией: архиепископ Варлам Вологодский и Великопермский, да протопоп Василий, да протодьякон Иван, да ключарь поп Федор, да пять попов, да четыре дьякона, да два пономаря». Собор был ружным, то есть получал ежегодное финансирование от государства, состояло оно из денежного и хлебного жалования. Так, например, протопопу в год полагалось 30 рублей и по 50 четвертей ржи и овса (четверть в это время приравнивалась к 6 пудам), ключарю, протодиакону и священникам полагалось уже по 12 рублей и по 20 четвертей ржи и овса, дьяконам – по 10 рублей и по 15 четвертей. Отдельно значатся 12 четвертей пшеницы, выделявшиеся на просфоры и 8 алтын 2 деньги на покупку соли.
Дополнительно собор ежегодно получал 2 пуда воска на изготовление свечей.
Из текста видно, что собору принадлежал ез, то есть рыбная ловля на Сухоне. Правда, жалованная грамота на него значится сгоревшей при литовском разорении Вологды.
В целом складывается очень достойная картина жизни кафедрального собора в очень непростые времена восстановления страны после страшной смуты. Государство здесь только контролирует ситуацию, но практически не вмешивается в нее.
Алексей КРАСИКОВ
