Вот и у Настасьи Ивановны не было ни кружевных косынок, ни кружевных воротников – всё заказчикам отдавала. Однако же, когда её дочь Аннушка подросла, в девушку-красавицу выправилась, Настасья Ивановна от сна отрывала, но воротничок к платью для любимой дочери сплела – на праздник наденет, ещё краше станет…

Дарила дочери, говорила:

- Носи, Аннушка… А уж если трудные времена придут, денег в доме не будет – можешь и продать, кружево-то всегда в цене.

- Что ты, матушка! Никогда не продам! - ответила ей дочь.

Шли годы. Выросла Аннушка, кружевницей стала, замуж вышла, у самой уже дети – сын и дочка.

Анна кружева плетёт – заказов у неё на год вперёд и в Вологде, и из столицы.

Но пришла беда – началась война Германская, на которую её мужа забрали. Трудно одной жить с детьми. Голодно стало. Меньше и кружево покупать стали – не до нарядов людям. Да и плести-то Анне особо некогда – днём на фабрике она работает, вечером по хозяйству, к ночи уж и ноги не держат, и глаза не глядят.

И вдруг однажды явилась к ней гостья – служанка жены Вологодского губернатора. Надо, мол, губернаторше кружевной воротничок. Едут они с мужем в Петроград на царский приём, по военному времени пышные наряды не положены, вот и надо что-то с виду скромное, но красивое. Кружевной-то бы воротничок в самый раз был.

А у Анны только материн подарок и остался. Вспомнила она, что ей мать Катерина говорила про трудные времена, и, хоть жалко, но решила продать воротничок, на деньги детей подкормить. Но сразу продавать не стала, ответила служанке губернаторши:

- Приходи завтра. Продам тебе кружево.

А дочка её Оля разговор слышала и говорит:

- Не продавай, мама!

- Как же не продавать, а что завтра есть будем?

- Будет день, буде и пища, - ответила ей Оля словами, которые сама же Анна часто говорила.

- Ну, что ж, дождёмся завтрашнего дня, - вздохнула Анна.

Утром в дверь постучали. Неужели так рано служанка губернаторши пришла? Открыла Анна дверь, а там муж её Степан стоит. Комиссовали его по ранению, подчистую из армии списали.

В мешке его солдатском и хлеб, и сахарок нашёлся. А главное, Степан, хоть и ранен, а руки при нём – сапожный мастер он, а обувь людям всегда чинить надо.

- Проживём, Аннушка, не продавай кружево – мамино подарение, сказал он.

Пришла к ним служанка губернаторши.

- Иди в соседний дом, - сказала ей Анна, - там тоже кружевница живёт…

Ещё годы прошли – снова война пришла, страшнее прежней. Оля уж к тому времени кружевницей была, и у неё уже дети.

Голодно живут. Одно слово – война. Много полей фашисты вытоптали, много деревень сожги, много людей сгубили…

Но вот и войне конец, а голод ещё сильнее…

И пришла к Ольге как-то жена одного офицера. Просит продать ей кружевной воротничок. А у Ольги на ту пору только один воротник и был, тот, что ей от мамы и бабушки достался.

- Купите другое кружево, - говорит она офицерской жене.

- Нет, мне воротничок нужен, - та отвечает.

- Ну, приходите завтра, может и продам, - ответила Ольга, неизвестно на что и надеясь.

- Не продавай, мама, - дочка Ира её просит.

- А есть, что будем? Ну, до утра подождём…

А ей-то и ждать некого – похоронка на мужа ещё в начале войны пришла. Грустит Ольга – нечего делать, придётся воротник продавать.

Вдруг, соседка к ней идёт: «У меня, - говорит, - дочка замуж выходит, так не продашь ли фату кружевную?» (Они получше жили – муж-то с войны вернулся).

Продала ей Ольга кружево, воротничок при себе сохранила, дочери передала…

Ещё годы и годы прошли. Уже и у Ирины дочка Катерина выросла, уж и у неё дети. И опять трудные времена настали – и войны нет, а полки магазинов пустые, а по Вологде всякие иностранцы как хозяева ходят.

Что делать? Собрала однажды Катерина свой товар, всё кружево какое у неё было, и пошла на Соборную горку.

Идут иностранцы по берегу, увидели золотой купол колокольни Софийского собора:

- Голд! Голд! - золото, мол, кричат, пальцами тычут. Удивительно им, что в России есть нечего, а купола золотом кроют.

Подошли к Катерине, стали её товар смотреть. Вот одна румяная старушка в шортиках и выбрала кружевной воротничок. Тут же и дочка Катеринина стоит, ей та старушка жвачку в руку сунула – угостила.

Катерина жвачку у дочки из руки забрала, старушке вернула. Молча своё кружево собрала и пошла от иностранцев. А те ей вслед глядят, понять не могут, что такое случилось…

- Ничего, дочка, если за столько лет этот воротничок не продали, значит, судьба его в нашей семье быть. Твой он теперь. Но ты уже, как бы трудно ни было, не продавай его… Проживём…

И не знали, что ровно сто лет назад, день в день, Катерина Ивановна этот воротничок своей дочери подарила…