30 мая 2019 года Священный Синод Русской Православной Церкви принял решение об открытии монастыря «Нило-Сорская пустынь» Вологодской епархии.
Как архиереейское подворье «Нило-Сорская пустынь» стала возрождаться с декабря прошлого года.
Сразу после того, как психоневрологический интернат, размещавшийся на территории обители более полувека, освободил монастырские здания, сюда прибыли назначенный настоятелем подворья иеромонах Евфимий (Ершов) с немногочисленной братией.
Корреспондент портала «Монастырский вестник» встретилась с отцом Евфимием после его двухнедельной стажировки во Введенском ставропигиальном мужском монастыре Оптина пустынь.
В беседе с батюшкой были затронуты многие темы, начиная от его знакомств с людьми, которые показали ему всю красоту и глубину монашеской жизни, и заканчивая переполнявшими душу впечатлениями от Оптиной.
«Вот видишь, как Бог нас ведет по жизни!»
Отец Евфимий, Вы приступили к трудам по возрождению святыни, основанной в конце XV века великим старцем, который, правда, себя называл грешным и неразумным. Очень смиренным был преподобный Нил Сорский – писатель-аскет, богослов, первоначальник монашеского скитского жительства на Руси… В Вашей жизни начался новый и чрезвычайно ответственный этап. Хотелось бы узнать, как долго Вы к нему шли, каков Ваш путь к монашеству.
Если говорить о монашестве, то этот путь мной был избран не сразу. После окончания исторического факультета Ярославского государственного университета я трудился в Государственном историко-архитектурном музее-заповеднике нашего города научным сотрудником, затем возглавил в нем исторический отдел. Работу в музее любил, считал ее своим призванием. Но вот наступили 90-е годы. Кто их пережил, наверное, хорошо помнит, в какую нищету была ввергнута страна, как бедствовали люди. И у работников культуры зарплата стала нищенской. Поэтому, когда мне предложили место в УМВД по Ярославской области, я согласился. Служил на различных офицерских должностях. В отставку из органов внутренних дел вышел в 2008 году.
В каком звании?
В звании подполковника. Но куда важнее другое. Во время службы в органах внутренних дел меня дважды направляли в командировки в Чечню. Сейчас я думаю: надо было в Чечню поехать, чтобы произошла одна из судьбоносных встреч, в значительной степени повлиявшая на дальнейший ход моей жизни!
На Пасху 2004 года я познакомился в Ханкале с игуменом Василиском (Горбулем), насельником Троице-Сергиевой лавры. В часовне во имя святого благоверного князя Александра Невского он совершал таинство Крещения над солдатами, и я присутствовал на нем.
Потом сопровождал батюшку в Грозный, по степени разрухи напоминавший Сталинград после кровопролитных сражений с немецкой армией. Тяжело было видеть могилы наших ребят. Много молодых там погибло! Пришло осознание, насколько наша жизнь хрупкая, часто висит на волоске…
Сильно был разрушен попавшими в него снарядами и храм Михаила Архангела. В помещении, что находилось рядом, игумен Василиск обустроил временную церковь. Все необходимое для богослужений он привез с иеродиаконом Вассианом из Троице-Сергиевой лавры.
Вместе с ними, лаврскими насельниками, я встретил праздник Светлого Христова Воскресения, а беседы с отцом Василиском так запали в душу, что, вернувшись домой, я стал при любой возможности выбираться к батюшке в лавру – благо, не столь большое расстояние.
Наше дружеское общение продолжается и сейчас. Когда нынешней весной, в апреле, я приехал в лавру на собеседование с председателем Синодального отдела по монастырям и монашеству владыкой Феогностом, то встретился и с отцом Василиском. Узнав о моем назначении настоятелем Архиерейского подворья на Вологодчине, о перспективах подворья обрести статус мужского монастыря, он сказал: «Вот видишь, как Бог нас ведет по жизни!»
То есть Ваше воцерковление началось после Чечни?
Нет, процесс происходил медленно, постепенно. Господь меня вел по этому пути, но, видимо, хотел, чтобы я и сам не ленился, какие-то труды прилагал.
Первый раз я причастился на Пасху в Переславском Свято-Никольском женском монастыре и познакомился с его настоятельницей – игуменией Евстолией (Афониной), о чем тепло вспоминаю. Потом через год снова на Пасху там причастился. Это было еще до командировок в Чечню.
В Ярославле на моих глазах происходило чудо возрождения Толгского монастыря, куда мы в детстве бегали играть, а зимой катались с горок или на лыжах. В Переславле-Залесском матушка Евстолия, воспитанница игумении Варвары (Третьяк), подвижнически восстанавливала святыню из руин, и это тоже было чудо милости Божией.
Но именно после Чечни стала настойчивее стучаться в сердце мысль о необходимости спасения своей души для вечной жизни. До пенсии оставалась какая-то пара лет. Семьи у меня не было, и я подумал: наверное, лучше всего уйти в монастырь и послужить Господу. Только какой монастырь избрать? Поскольку в Ярославле у меня много родни и знакомых, этот вариант отпадал. Я как раз читал святителя Игнатия (Брянчанинова), который советовал тем, у кого имелось намерение избрать монашество, поездить по обителям, присмотреться...
Мне нравились Кострома и Вологда. Господь так управил, что в свой отпуск в 2005 году я поехал в Вологду, зная только, что там есть мужской монастырь, основанный преподобным Димитрием Прилуцким. Я видел его в фотоальбомах – очень красивый древний монастырь! Переславский Свято-Никольский монастырь, где я первый раз причастился, тоже основал этот святой, ученик преподобного Сергия. Причем на два десятилетия раньше. Вот такая духовная ниточка протянулась….
Приехал я, попросил привратника обители вызвать игумена. Привратник позвонил по телефону, пришел наместник. Это была вторая судьбоносная встреча. Игумен Дионисий (Воздвиженский) стал моим духовным отцом. Сейчас он – настоятель Спасо-Каменного Преображенского мужского монастыря на острове Каменный в Кубенском озере. А я, выйдя на пенсию, стал послушником.
Затем по прошествии трехлетнего искуса принял монашеский постриг, под духовным руководством отца Дионисия прошел все послушания: огородника, привратника, работал в церковной лавке, был экскурсоводом (наверное, тысячи экскурсий провел, и перед каждой горячо молился: «Господи, умудри меня, вложи в мои уста те слова, которые дошли бы до сердца и ума каждого человека!» Видел, что паломники всё, словно губка, впитывают, а вот с туристами было тяжеловато).
Потом заведовал канцелярией, был заведующим епархиальным древлехранилищем, которое находится в монастыре. Был библиотекарем, благочинным, временно исполнял обязанности наместника монастыря.
95 лет здесь не приносилась Бескровная Жертва
Батюшка, какой предстала перед Вами Нило-Сорская пустынь? Вы сразу же, с первых минут или часов почувствовали, что это особенное место?
О преподобном Ниле Сорском, постриженике Кирилло-Белозерского монастыря, который увидел скитское жительство на Афоне и всей душой потянулся к нему, братия читала. Мы знали его труды, знали о его подвигах, но до своего назначения сюда я в Нило-Сорской пустыни ни разу не был. Потому что в стенах нынешнего каменного монастырского ансамбля, построенного на месте Нилова скита в XIX веке, находился психоневрологический интернат – социальное учреждение закрытого типа.
Через день после своего назначения 5 декабря 2018 года вместе с игуменом Дионисием, к которому я всегда обращаюсь за помощью и советом (к тому же, добавлю, он возглавляет Епархиальную комиссию по церковному искусству) мы приехали в обитель. Пациентов интерната к тому времени распределили в другие учреждения. Первое, что бросилось в глаза, – обшарпанные стены, производившие жутковатое впечатление. Должен сказать, что все эти огромные жилые помещения, общей площадью три тысячи пятьсот квадратных метров, интернат отапливал и долгое время поддерживал в них порядок. Но в последние годы, зная, что монастырский ансамбль все-таки будет передан Церкви, за порядком перестали следить.
Представляете, здесь проживало 180 инвалидов, да плюс немалый по численности персонал был, а теперь нас четверо – я, настоятель; иеродиакон Галактион, несущий послушание эконома; послушник Сергий – трапезник, послушник Александр – певчий.
Здания все перепланированы – их надо будет реставрировать, учитывая тот факт, что монастырь является памятником архитектуры регионального значения, а значит, каждый свой шаг предстоит согласовывать с органами охраны культурного наследия. Надо будет делать проект реставрации.
Остро стоят у нас некоторые бытовые вопросы. Например, с отоплением. С осени придется самим отапливать дровами такую громадную площадь. Еще одна серьезная проблема: здесь никогда не было канализации. Интернат нам оставил 20 выгребных ям…
Работа по всем направлениям предстоит огромная. Есть много других неотложных вопросов – их никак нельзя оставить «на потом». И все же самым главным направлением развития монастырской жизни было направление духовное. Оно включает в себя и воспитание братии (своей, способной со временем укрепить нашу монашескую семью), и возобновление литургической жизни. Ведь на протяжении 95 лет в Нило-Сорской пустыни не приносилась Бескровная Жертва.
И когда же состоялось первое богослужение после столь длительного перерыва?
Наш правящий архиерей митрополит Вологодский и Кирилловский Игнатий приезжал сюда в конце прошлого года, 22 декабря, и поставил перед нами задачу организовать его как можно скорее.
На праздник Рождества Христова в 2019 году мы отслужили первую Божественную литургию.
На подворье приехали верующие люди из Вологды, пришли бабушки из местечка Пустынь. Четыре из них, я верю, из храма больше не уйдут. Это бывшие санитарки психоневрологического интерната, бывший директор школы и учительница начальных классов, у которой училась вся деревня, люди относятся к ней с большим уважением.
В нашем монастырском храме они первый раз в жизни поисповедовались и причастились, а теперь причащаются постоянно. Потихоньку воцерковляются. И еще с радостью убирают храм после службы, благоукрашают его. Мы им чрезвычайно благодарны. Я с ними, своими немолодыми прихожанками, беседую, даю им духовную литературу. Порой думаю: даже ради этих четырех потянувшихся к Богу душ нам стоило здесь появиться.
Начал квартиры освящать, люди просят. Конечно, в первую очередь освятил жилье своих прихожанок. Кроме того, недавно я покрестил одну семейную пару – Владимира и Ольгу. Вначале в мыслях было совершить таинство Крещения в реке или озере, с полным погружением, как крестил народ святой равноапостольный князь Владимир. Но фактически надо было ждать июльских дней, чтобы наступило тепло. Приближалась Пасха, и я предложил супругам покреститься на Вход Господень в Иерусалим. Покрестились, а на следующий день причастились. Потом причастились в Великий четверг и на Пасху.
Господи, такая великая радость! Владимир прежде работал водителем в интернате. У нас есть старенький УАЗик Патриот, а водить никто не водит. Просим Владимира что-то отвезти в Кириллов, что-то оттуда привезти, и он нам безропотно помогает. Так что Господь посылает людей. Преподобный Нил все потихоньку устраивает, и нужные люди появляются. Люди хорошие, добрые, но, конечно же, они нуждаются в катехизации.
Теперь вернусь к вопросу, сразу ли я почувствовал, что это особенное место.
Нет, не сразу. Сейчас, спустя полгода, могу сказать: я вижу, как преподобный Нил откликается на наши молитвенные прошения (мы каждый день служим ему молебен). Конечно, святой не преподносит нам просимое «на блюдечке с голубой каемочкой». Просто он видит наши планы – что мы просим и для чего – и если одобряет их, то помощь приходит незамедлительно, в чем мне и братии приходилось не единожды убеждаться.
Я думаю, если мы станем неправильно поступать, святой нас поправит каким-то явным знаком, что будет для нас вразумлением.
И еще один примечательный момент: директор интерната Галина Степановна Маркова (к слову, проявившая большую доброжелательность при обсуждении вопроса о том, как наиболее безболезненно провести процесс передачи интерната Церкви) рассказывала: хотя в самом учреждении работали люди невоцерковленные, но многие из них понимали, что трудятся на святом месте и преподобный Нил облегчает страдания несчастных – инвалидов первой и второй групп, которые по причине тяжелой болезни оказались не в состоянии жить с родными.
Отче, помощь Господа и преподобного Нила Сорского братия ощущает.
А есть ли какая-то помощь монастырю от людей?
Не будь ее, мы бы все эти шесть месяцев и голодали бы, и замерзали бы. Когда я уезжал сюда из Спасо-Прилуцкого Димитриева монастыря, то прихожанки собрали нам целый микроавтобус всяких солений, варений, круп, и мы спокойно всю зиму прожили на этих припасах. Вологжане нас не забывают и приезжают, хотя вроде бы далековато – 135 километров от Вологды. Они это место полюбили и чувствуют здесь благодать.
Еще нам пожертвовали 35 кубометров дров, а заведующая интернатом Галина Степановна оставила буквально все, что мы просили: мебель, кухонную утварь и прочее. Не пришлось ничего приобретать – ни столов, ни стульев, ни кастрюль со сковородками. Конечно, все это списанное, находившееся не один год в употреблении. Но ведь кто-то другой мог бы сказать: «Нет, ничего вам не оставим!» Да сколько угодно было таких случаев, когда люди делали что-то подобное из вредности. Галина Степановна – человек другого склада. Мы с ней по сей день в хороших отношениях.
И особо хочется подчеркнуть, что настоятели храмов и игумены монастырей Вологодской епархии тоже внесли посильную лепту на начальном этапе, пожертвовав нам церковную утварь, богослужебное облачение, книги, иконы.
А Кирилло-Белозерский монастырь передал красивую деревянную раку, которую мы установили над мощами преподобного Нила Сорского, находящимися под спудом Тихвинской церкви. Ее интернат использовал как столовую…
Один мой коллега, побывав в местечке Пустынь возле стен обители, когда там был интернат, написал: «Радости от посещения этого места не испытываешь, на душе остается тяжелый осадок. Но есть внутреннее понимание, что когда-то положение дел поменяется». Эта запись датируется ноябрем 2018 года, и уже в следующем месяце, как мы видим, положение стало меняться.
Вопрос о передаче Церкви Нило-Сорской обители митрополит Игнатий начал поднимать еще в 2014 году. И вот свершилось! Владыка очень заинтересован в возрождении монастырей и монашеской жизни на Вологодской земле. В том числе и Нило-Сорской пустыни, тесно связанной с личностью ее основателя Нила Сорского, известного не только как первоначальника скитского жительства, но и в качестве одного из основоположников нестяжательства.
Благословенна Оптина, или бесценный опыт для настоятеля из глубинки
Батюшка, с каким багажом Вы возвращаетесь со стажировки в Оптиной пустыни в древнюю вологодскую обитель, пока разоренную?
С чувством огромной благодарности я вспоминаю наместника обители, епископа Можайского Леонида и братию. Владыка Леонид твердо и по-отечески взял меня под свое крыло. Причем он не просто предоставлял мне возможность как стажеру вникать в вопросы духовной, богослужебной, хозяйственной жизни, но и контролировал, требовал. Постоянно спрашивал: «Какие у тебя есть вопросы? Задавай. Интересуйся. Чем больше ты здесь увидишь и узнаешь, тем легче тебе будет нести послушание настоятеля и возрождать монашескую жизнь».
Я понимал, что в Оптиной – высочайшая планка, до которой нам не дотянуться. Но стремление развиваться в том же направлении, в котором развивалась на протяжении столетий и получила новое дыхание за 30-летний период возрождения Оптина пустынь, есть.
Для меня важным было все, вплоть до того, какие в монастырских храмах киоты, подсвечники, фрески. Считаю милостью Божией и то, что за каждой архиерейской службой я сослужил владыке Леониду. В Троице-Сергиевой лавре, приехав на собеседование, я сослужил владыке Феогносту и такую радость испытывал! А какие торжественные службы были в Оптиной, как понравилось антифонное пение на два клироса! В знаменитом Иоанно-Предтеченском скиту мне посчастливилось не только побывать, не только побеседовать со скитоначальником игуменом Тихоном (Борисовым), но и сослужить ему. Еще я служил молебен, участвовал с братией в торжественном Крестном ходе на источник святого Пафнутия Боровского. Слава Богу за все!
А из сферы хозяйственной деятельности заинтересовало ли Вас что-нибудь?
Многое заинтересовало, поразила отлаженность процессов в подсобном хозяйстве, но сейчас хочу рассказать о «мелочи», которую в будущем собираюсь применить у себя. Проходя мимо дровяного склада, я увидел через открытые ворота незнакомый агрегат. Поинтересовался, что это такое. Мне ответили, что это электроколун Калужского производства и показали, как он работает. Дрова он колет горизонтально: ставится распиленное бревно и остается лишь нажать кнопку, чтобы ножи плавно разделили бревно либо на две части, либо на четыре. Для нас с огромными нашими жилыми площадями, как понимаете, это выход из положения. Те 35 кубометров дров, о которых я говорил, мы полмесяца кололи простым колуном, уставая с непривычки. Увиденный мной агрегат стоит недешево, но даст Бог – появятся благотворители, и тогда мы спишемся с Калужским заводом, освоившим его производство.
В целом же хочу сказать: то, что Синодальный отдел по монастырям и монашеству разработал и успешно осуществляет программу таких стажировок, это великое дело. Иногда мы изобретаем велосипед, а он давным-давно изобретен. Просто надо лично пообщаться с теми, кто прошел путь, который другим еще предстоит пройти. Во время стажировки в Оптиной пустыни я установил важные для себя контакты и теперь при необходимости могу позвонить духовно опытным людям, посоветоваться с ними. Такое общение дорогого стоит. А братия в Оптиной, услышав, откуда я приехал, удивлялась и радовалась. Удивлялась, потому что, многим было известно: в стенах святой обители давно обосновалась «психушка». Поводом для радости было мое сообщение о благодатных переменах.
Отец Евфимий, и скажите, в честь какого святого Вас нарекли в монашестве?
В честь преподобного Евфимия Сянженского, уроженца Вологодского края, устроившего монастырь на реке Сянжеме в XV веке. Нынче на месте той обители стоят два разрушенных храма: летний храм Вознесения Господня и зимний – Покрова Божией Матери.
По совместительству я являюсь настоятелем Архиерейского подворья «Спасо-Евфимиев Сямженский монастырь» (Сейчас район называется Сямженским, поэтому и подворье Сямженское). На протяжении четырех лет мы с певчими каждое лето туда ездили, чтобы совершать Божественную литургию и молебен у мощей святого. Его честные мощи, как и мощи преподобного Нила Сорского, тоже находятся под спудом.
Беседовала Нина Ставицкая
Фото: Владимир Ходаков.
В материале также представлены снимки из архива монастыря.
По материалам сайта "Монастырский вестник"
