Епархии передали семейную икону Белоликовых, живописный портрет владыки и рисунок рощи Баума, где святой был расстрелян. Хранительницей этих раритетных вещей до последнего времени являлась заведующая архивом Санкт-Петербургской епархии Ольга Ходаковская – автор двух фундаментальных книг и множества статей, посвященных жизненному пути епископа Пимена.
Икону, портрет и рисунок доставил в Череповец настоятель местного храма апостола Иоанна Богослова, заместитель председателя Комиссии по канонизации подвижников благочестия Череповецкой епархии иерей Сергий Бондарь. Переданные святыни планируется разместить в кафедральном соборе Афанасия и Феодосия Череповецких.
Информационная справка
Священномученик Пимен, епископ Семиреченский и Верненский (в миру Пётр Захарович Белоликов) родился 5 ноября 1879 года в селе Васильевское Череповецкого уезда Новгородской губернии в большой благочестивой семье священника Захария Ивановича и его супруги Марии Ивановны Орнатской — дочери священника Иоанна Орнатского. Известные санкт-петербургские священники Философ и Иоанн Орнатские приходились ему двоюродными братьями. Через отца Иоанна Пётр Белоликов находился в свойском родстве с великим кронштадтским пастырем — святым праведным Иоанном Кронштадтским.
Окружение святого батюшки, жившее яркой церковно-общественной жизнью, и сам он были той средой, в которой духовно формировался будущий священномученик. Митрополит Новгородский Арсений говорил о Петре как о воспитаннике кронштадтского пастыря.
В 1900 году по окончании Новгородской духовной семинарии Пётр продолжил обучение в Киевской духовной академии, которую закончил в числе лучших в 1904 году. В его дипломном сочинении «Отношение Вселенских Соборов к творениям церковных писателей» исследовался догматический вклад святоотеческой литературы в деятельности семи Вселенских Соборов.
Ещё студентом 7 августа 1903 года он принял монашеский постриг с именем Пимен в честь преподобного Пимена Многоболезненного, почивающего в Ближних пещерах Киево-Печерской лавры.
Духовный отец — митрополит Киевский и Галицкий Флавиан (Городецкий) — благословил его на миссионерские труды. 3 июня 1904 года иеродиакона Пимена рукополагают в иеромонаха с назначением в Урмийскую православную пуховную миссию на северо-западе Персии. Перед отъездом в Урмию отец Пимен познакомился в Санкт-Петербурге с бывшим начальником миссии епископом Гдовским Кириллом (Смирновым, память 7 ноября), который пользовался особой любовью и уважением святого праведного Иоанна Кронштадтского.
Миссионерскому служению было отдано в общей сложности девять лет из недолгой жизни епископа. Миссионер по призванию, он скоро овладел древнесирийским и новосирийским языками, тюркскими наречиями и проповедовал среди сирийских несториан, перешедших в православие, защищал их интересы перед персидскими властями, преподавал в училище при миссии, находя время и для научных трудов, переводов раннехристианских сирийских текстов, издавал миссионерский журнал «Православная Урмия».
В 1911 году игумен Пимен назначается на должность ректора Ардонской духовной семинарии Владикавказской епархии с возведением по должности в сан архимандрита. В Ардоне в течении года он трудился над духовным просвещением осетин. Однако сожаление об уходе из Урмийской миссии побуждает отца Петра просить начальство вернуть его обратно. В это время отец Пимен начинает свою переписку с известным миссионером - святителем Николаем (Касаткиным, память 3 февраля), трудившимся в далёкой Японии. Просьба была удовлетворена, и два последующих года служения в должности помощника начальника миссии были отмечены расцветом его миссионерского таланта. Начало Первой мировой войны остановило дело дальнейшего присоединения сирийцев к православию.
С 1914 года отец Пимен служит в Перми в должности ректора Пермской духовной семинарии, где становится сподвижником и надёжной опорой во всех начинаниях пламенного поборника православия, будущего священномученика архиепископа Пермского Андроника (память 7 июня), который надеялся видеть отца Пимена своим викарием.
В одном из пермских выступлений архимандрит Пимен прозорливо предостерегал: «Берегите своё драгоценное достояние — веру православную и ея священныя воспоминания… Иначе вы воспитаете в народе не душу кроткую и терпеливую, а душу зверя, который принесёт неисчислимые беды и себе, и вам». Отец Пимен также руководил трезвенническим движением в городе.
6 августа 1916 года в Петрограде состоялась его епископская хиротония с назначением на приграничную Салмасскую кафедру в Персии. Преосвященный Андроник подарил ему свою панагию, с которой епископ Пимен не расставался последующие два года жизни.
В хронике проводов владыки Пимена из Перми, на которые пришла вся православная Пермь, указывалось: «Он был истинным пастырем, был бессребреником, помогал направо и налево». Когда владыка поднялся в поезд, народ, стоявший на перроне, обнажил головы. В оставшиеся минуты люди пели церковные песнопения.
Третий приезд в Урмию уже в качестве епископа принёс много скорбей: обнищание миссии, её вынужденное бездействие в помощи голодающим от неурожая, интриги инославных миссий. Это положение вызывало скорбь в сердце владыки. Тем не менее командующий урмийским отрядом отмечал благотворное воздействие епископа на дух русских воинов.
Через год владыку по его просьбе отозвали из Персии. Последовало его назначение викарием Туркестанским в город Верный (ныне Алма-Ата) на вновь созданную кафедру Семиреченскую и Верненскую. В свой кафедральный город Верный, центр Семиреченской области, Владыка прибыл 11 октября 1917 года.
Там 38-летний епископ возобновил народные чтения и беседы, объясняя присутствующим на них современное положение в России. Владыка давал весьма сдержанные оценки Февральской революции, а с приходом к власти большевиков деятельный, умный, промонархически настроенный архипастырь был обречён на гибель. По воспоминаниям самих большевиков народ шёл к нему с утра до вечера. Его авторитет был так велик, что «соввласть» серьёзно опасалась «двоевластия» в Семиреченске. Миротворческими усилиями он мешал политике разжигания классовой розни между казачеством и крестьянством, осудил декрет о гражданском браке, добивался сохранения преподавания в школах Закона Божия. Часто он занимался в своём доме с детьми, организовал детский духовный кружок. Летом 1918 года владыка воспрепятствовал изъятию церковных ценностей из кафедрального собора.
Неся ответственность перед Богом за весь народ Семиречья, святитель утешал и напутствовал раненых и той, и другой стороны в начавшейся гражданской войне. Но на страницах издававшейся в Китае, в Кульдже, и нелегально распространявшейся по Семиречью газеты «Свободное слово» он давал христианскую оценку творившемуся новыми властями беззаконию, поддерживал Белое движение и призывал к участию в его рядах. Об этом же он говорил и в открытых проповедях, призывая народ молиться «об избавлении от супостата».
Уже в августе 1918 года ему стало известно о расстреле государя, и он с амвона архиерейской церкви осудил это злодеяние. При этом он оставался в городе Верном в фактическом одиночестве в своём противлении разгулу зла. Цельность и чистота его натуры, твёрдая воля, интеллект ученого, соседствовавшие с привычкой к физическому труду и восприимчивостью к прекрасному, талант оратора при полном отсутствии притязания на внешнее самоутверждение, аскетический образ жизни человека, привыкшего к походной жизни рядом с офицерами Кавказского фронта — всё это говорило о глубине духа святителя.
Обстоятельства гибели владыки таковы. Накануне ареста он вёл в своём доме занятия детского духовного кружка. Вечером 3 (16 по новому стилю) сентября 1918 года в его покои ворвались красноармейцы из карательного отряда Мамонтова, отозванного с Семиреченского фронта специально для ареста владыки. Оскорбляя и унижая святителя, они потребовали ехать с ними. После раздумий владыка подчинился. Его посадили на тачанку и увезли в загородную рощу Баума. Даже бойцы карательного отряда, вызванного в Верный для «наведения революционного порядка», долго не решались выстрелить в святителя. Убил же владыку выстрелом в упор известный в городе бандит, служивший в городской милиции, и, упав с лошади, здесь же сломал ногу.
Духовенство, которому владыка велел звонить в колокола в случае долгого своего отсутствия, чтобы поднять народ, не выполнило просьбу своего архипастыря. Согласившись ехать с красноармейцами, владыка сознательно пошёл на великую жертву: он отдавал свою жизнь для того, чтобы расправа над ним стала сигналом православному народу явить свою сплочённость и силу. Только напрасно слух его ловил звуки набата: духовенство приняло решение не звонить, приводя один довод малодушнее другого…
Но известно то, что в городе был митинг с требованием выдать тело убитого и демонстрация протеста, которую разогнали с помощью оружия. Только на следующий день дети, ходившие в рощу за орехами, увидели на поляне убитого епископа. Тело владыки было глубокой ночью тайно погребено в парке рядом с кафедральным собором в старом семейном склепе семиреченского генерал-губернатора. На месте, где после расстрела лежало тело владыки, ещё недавно был виден ровный прямоугольник красного мха размером с человека. Такого нигде больше нет во всей старинной роще. Теперь здесь стоит гранитный обелиск.
Рядом с кафедральным собором, недалеко от тайного захоронения святых останков, в 1999 году заложен храм-крестильня имени священномученика Пимена.
Епископ Пимен был канонизован как местночтимый святой Алма-Атинской епархии Русской Православной Церкви 12 октября 1997 года. А в августе 2000 года на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви он был причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания. Ко дню памяти священномученика Пимена приурочено празднование Собора новомучеников и исповедников Казахстанских и Алма-атинских.
Дни памяти: 3 (16) сентября и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской.
